С.Л. Катречко

Филогенез философской мысли и онтогенез платоновской философии

Для понимания платоновской философии необходимо ответить на ряд вопросов: а почему вообще возник феномен философии? как возможно появление и существование этого феномена в течение длительного времени?... Ответы на эти вопросы предполагают построение некоторой модели филогенеза философии, которая должна выполняться для философии Платона и позволила бы объяснить особенности его текстов (отметим, что данный текст обусловлен попыткой понимания кусочка платоновского диалога «Парменид» <127e – 135d>, в котором разбираются возможные механизмы взаимосвязи мира идей и мира вещей).

Исходным пунктом понимания философии может служить следующая цепочка терминов: миф — философия — наука ?! (знак ?! указывает на возможные точки развертывания данного монологичного текста в диалог по типу диалогов Платона).

Эта триада, с одной стороны, отражает историю (диахронию) появления феномена философии, а, с другой стороны, местоположение (синхронию) феномена философии среди других культурных феноменов (в частности, место философии относительно культурных феноменов мифа и науки). То есть в первом приближении, философию можно понимать как границу мифа и науки, которая фиксирует отличие философии как от мифа, так и от науки. Следующий шаг должен выявить специфику именно феномена философии:

Миф «работает» с чувственными образами, наука — с рассудочными понятиями, а философия — с символами («идеями» разума) ?!

Если привлечь метафору «левого — правого полушария», то: миф соотносится с «правополушарным» (образным) способом познания; рассудок — с «левополушарным» (понятийным) способом; а философия опять-таки занимает граничное, срединное положение, работая с символами.

Символ противопоставляется понятию, которое в отличие от символа имеет не только смысл, но и денотат (Г. Фреге). Символу не соответствует никакой объект в мире вещей в отличие от соответствия некоторого реального объекта (например, стола) какому-либо термину — понятию (для нашего примера, понятию «стол»). В этом смысле, символы близки знакам с «пустым» денотатом типа «круглый квадрат». Однако символы обладают смыслом, и должны существовать процедуры выявления смысла символов. Такой процедурой (возможно единственной?) является построение системы символов, ссылающихся друг на друга. Благодаря такой системе ссылок возможно прояснение смысла отдельного символа (именно эта процедура и изложена в 133d фрагменте диалога «Парменид», если заменить термин «идея» на термин «символ»). То есть философия представляет собой культурную «машину» переработки символов: символы — дом философии.

Следующий шаг связан с более глубоким вопросом: а, собственно, зачем необходимы символы; зачем необходимо знание, основанное на символах?

Философия призвана что-то сказать о мире как целом. Именно для этого и необходим язык (система) символов, с помощью которого возможно построение модели мира как целого ?!

Сказать (увидеть) что-то о целом может только наблюдатель (У.Матурана), находящийся на границе. Находясь внутри, сказать о целом ничего нельзя, но, и находясь снаружи, выделить именно это целое тоже невозможно. Допустим, «наблюдатель» идет по тротуару, пиная ногой смятые пачки сигарет, - как может он выделить среди них ту пачку, которая зовется нашим миром?

Для нахождения в этом пограничном состоянии нужны какие-то точки опоры: философ и есть тот, кто сумел себя «подвесить» и находиться в этом «подвешенном» состоянии (феноменологическая редукция). Для фиксации увиденного (создания описания) необходим особый «пограничный» язык. Использование символов решает эту двоякую задачу: символы - одновременно и точки опоры, и знаки фиксации наблюдаемого.

Если миф останавливается на построении чувственного образа мира, то с помощью символов философия строит особое символьное отражение мира как целого - модель мира, задавая тем самым последующую парадигму науки - построение теории (системы понятий). Теория представляет собой рассудочную, переработку модели: многообразие смыслов символа теряется, зато появляется денотат понятия.

Особый символьный язык, модельность философии предполагает особую организацию философского текста ?!

Главное своеобразие философского текста — его проблемный характер: не непререкаемость мифа, не монологичность научного текста. Философия тяготеет к диа—логу, много—центровости, сочетанию разных, в чем-то противоположных точек зрения. Философские тексты принципиально непоследовательны, незавершенны. Эта перекличка разных точек зрения, разрушающая «линейность» текста, призвана построить текст «обратной перспективы» (П. Флоренский).

Заключение:

Приведенная модель философии позволяет по-новому взглянуть на диалоги Платона как на попытку построения особого рода текстов на особом символьном языке. Достаточно яркой иллюстрацией этого является часть диалога «Парменид», посвященная проблеме взаимосвязи мира идей и мира вещей (127e — 135d).