|
Издание: Сравнительная психология и зоопсихология
Н. А. Тих
ЗАКОНЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ВИДА И ИНДИВИДА1
Взаимоотношения вида и индивида подчиняются определенным законам. Их открытие началось вместе с появлением и развитием дарвиновской теории эволюции. Начало этому положил сам Дарвин, открыв закон рекапитуляции в процессе эмбриогенеза и законы изменчивости органов и функций в филогенезе, подтвержденные и развитые далее в работах В. О. Ковалевского.
Так как согласно сказанному выше все, что мы говорим о виде, относится к конкретным индивидам, составляющим вид, то и конкретное выражение этих законов осуществляется через индивид. Поэтому, рассматривая развитие индивида как онтогенетический процесс, нельзя игнорировать законы, открытые при изучении филогенетического развития. Так как поведение и психика являются функциями организма, то, очевидно, их развитие должно подчиняться законам изменчивости функций в филогенезе.
Исходя из этих убеждений, мы считаем необходимым в краткой форме остановиться на изложении основных законов, в надежде, что они найдут отражение в конкретных исследованиях наших психологов.
Закон рекапитуляции. Создавая свою теорию эволюции, Ч. Дарвин в качестве доказательства животного происхождения человека приводил многочисленные данные из эмбрионального развития человека и других животных. Сравнивая эмбрионы различных видов, Дарвин не только обратил внимание на их сходство между собой (это уже было открыто К. Бэром), но и пришел к выводу, что в эмбриогенезе человека воспроизводятся признаки, существовавшие в различные стадии эволюционного развития животных. Эти признаки в процессе утробного развития исчезают, и на первый план выступают отличительные особенности человека. Дарвин обратил особое внимание на это явление в качестве одного из доказательств своей теории эволюции и, в частности, происхождения человека от животных.
Фриц Мюллер развил далее эти наблюдения Дарвина, приводя более подробные доказательства повторения филогенетических ступеней развития в сокращенном и преобразованном виде в эмбриогенезе человека. Дальнейшее довершил Э. Геккель, назвав это явление “биогенетическим законом”, согласно которому онтогенез повторяет в краткой и неполной форме филогенез.
Онтогенетическое развитие человека (по Нестурху, 1958 г.) начинается со стадии оплодотворенной женской яйцеклетки, прикрепившейся к стенке матки. Процесс дробления соответствует процессу возникновения в эволюции многоклеточных организмов. В возрасте 5–6 суток у зародыша появляются мезодермические сегменты. С появлением сегментации мускулатуры человеческий зародыш проходит стадию хордовых, от которых он унаследовал спинную струну, первичные конечные зачатки, следы хвостовой кишки. В возрасте нескольких недель зародыши всех млекопитающих, в том числе и человека, обнаруживают ряд признаков, присущих рыбам. Сюда относится образование жаберных борозд по бокам шейного и головного отделов, двухкамерное сердце, хвостовая артерия, структура кровеносных сосудов аорты, шесть дуг которой подходят к жаберным дужкам. Общая форма зародыша в этот период напоминает форму тела рыбы. Описывая воспроизведение признаков рыб в эмбриогенезе человека, Дарвин вместе с тем указывает на то, что эти признаки в некоторых случаях находят отражение в атавизмах, таких, например, как шейные фистулы, сообщающиеся с глоткой. Все эти данные убедительно свидетельствуют о двух важных фактах: во-первых, о том, что в родословной человека существовала стадия рыб, во-вторых, что отдельные признаки этих животных воспроизводятся в онтогенезе человека.
Прямое отношение к древним формам животных имеют такие органы, как эпифиз и гипофиз. Первый имеет прямое отношение к теменному глазу круглоротых и некоторых рыб, второй связан с ротовой частью и жаберной системой. Передняя часть гипофиза является производной выступа первичной ротовой полости.
От стадии земноводных в эмбриогенезе человека повторяются такие признаки, как плавательные перепонки на кисти и стопе, сохраняющиеся в виде рудиментов, более или менее выраженных, и у взрослых людей, и у обезьян. К числу признаков, полученных человеком от земноводных, относятся также сухожильные перетяжки мышц живота, седалищная артерия, остаток мигательной перепонки в виде полулунной складки или слезного мясца во внутреннем углу глаза. В эмбриональном периоде в обонятельном отделе человека формируется якобсонов орган, который развивается к пятому месяцу и исчезает к концу утробного периода. Его можно встретить в качестве атавизма у взрослых.
От рептилий человек получил в наследство также ряд признаков. Сюда относятся слуховые косточки — молоточек и наковальня, образовавшиеся из меккелева хряща, который у рептилий, претерпев окостенение, превратился в сложное соединение между верхней челюстью и черепом. (Третья слуховая косточка — стремечко — возникла из подъязычной жаберной дуги.)
Признаки пресмыкающихся проявляются в эмбриональном периоде человека в таких особенностях, как примитивное строение мозга и способ причленения конечностей. Расположение чешуи на теле рептилий отразилось на расположении волос у плода человека.
Как наследие древних млекопитающих, в эмбриогенезе человека воспроизводится примитивное строение головного мозга, напоминающее строение мозга современных низших млекопитающих. Очень выразительным является воспроизведение в эмбриогенезе волосяного покрова, покрывающего все тело плода в виде густого короткого пушка, исчезающего к концу утробного существования. У шестинедельного зародыша на млечной линии развивается несколько пар молочных желез, из которых к моменту рождения остается одна пара. Последнее нам кажется одним из самых ярких доказательств правильности биогенетического закона. На мягком нёбе ротовой полости образуются валики, которые есть у обезьян и некоторых других млекопитающих, но которых нет у взрослых людей. В период от полутора до трех месяцев у человеческого плода существует хвостовой придаток в составе 8–9 позвонков, исчезающий к концу этого периода. Все эти признаки можно встретить в виде рудиментов и атавизмов в постнатальном периоде, как это было показано Дарвином. К числу атавизмов, приводимых Дарвином в качестве доказательства родства человека с обезьянами, относится “ухо макака” — с выраженным заостренным незавернутым краем.
Атавизмы можно рассматривать как результат нарушения обратного развития признаков, которые появляются в эмбриогенезе в силу биогенетического закона и которые должны при нормальном развитии исчезнуть к моменту рождения. Нам кажутся очень убедительными и данные о развитии мозга в процессе эмбриогенеза. Как показали многочисленные исследования зарубежных и отечественных исследователей, в этом процессе происходит борьба более древних и более молодых форм. В частности, в работах Л. Я. Пинеса было доказано, что в мозге эмбриона и плода развиваются такие образования, которые с 3–9 месяцев постепенно исчезают и у взрослых людей не встречаются. Среди них отмечаются такие, которые характерны для мозга взрослых животных. Этими фактами доказывается проявление биогенетического закона и в такой высшей системе организма, каким является мозг.
Как известно, в процессах рекапитуляции признаков прошлых поколений не наблюдается правильной последовательности: в ряде случаев более новые признаки появляются ранее более древних. Это обстоятельство послужило в качестве главного доказательства против закона рекапитуляции. Нам кажется, что в этом случае следует не отвергать бесспорные факты, а попытаться найти объяснения исключениям из общего правила. С нашей точки зрения, причину неравномерности, в некоторых случаях фрагментарности, рекапитуляции отдельных органов и систем можно объяснить исходя из неравномерности, непрямолинейности самого эволюционного процесса. Нарушения последовательности процесса рекапитуляции можно понять, если принять во внимание возможность различных типов развития отдельных систем. Мы выделяем по крайней мере три таких возможных типа развития: 1) прямое развитие от более древних к более новым структурам через последовательное прохождение промежуточных фаз; 2) прямое и обратное развитие древних структур, причем в ходе обратного развития возможны нарушения, что приводит к сохранению атавистических признаков; 3) развитие генетически молодых структур из более примитивных с пропуском промежуточных фаз. Приматы и особенно человек сохранили черты более древних примитивных структур по сравнению с остальными млекопитающими. В частности, развитие руки оказалось возможным благодаря сохранению у предков приматов и у самих приматов типа строения передних конечностей земноводных, в то время как у большинства других млекопитающих эти конечности претерпели существенные изменения в процессе эволюции. Такие структуры проходят в эмбриогенезе своеобразный “укороченный” путь развития, и потому они могут появляться в эмбриональном развитии раньше более древних признаков. Следовательно, нельзя ожидать, чтобы в эмбриогенезе с точностью воспроизводился весь последовательный путь филогенеза, поскольку сам этот путь в эволюции может быть весьма различным в смысле последовательности появления новых признаков. К этому следует добавить, что теория фил-эмбриогенеза А. Н. Северцова, допускающая появление новых признаков вида на различных стадиях индивида, делает возможным смещения в последовательности проявления более ранних или более поздних филогенетических признаков.<…>
Однако остается очевидной необходимость выяснения происхождения врожденных форм поведения человека, и в этом плане использование закона рекапитуляции имеет самое существенное значение.
Закон филогенетической акцелерации. А. П. Павлов обратил внимание на явление, которое в некотором смысле представляет собой противоположность по сравнению с законом рекапитуляции. В раннем онтогенезе могут появляться такие признаки, которые исчезают с возрастом. Но, прослеживая эволюцию этих организмов (некоторых аммонитов), А. П. Павлов обнаружил, что эти временные признаки не только повторяются из поколения в поколение, но имеют тенденцию отодвигаться к более поздним периодам онтогенеза и в конечном итоге превращаются в постоянный признак вида. Это явление было названо А. П. Павловым законом филогенетической акцелерации, а признаки он назвал профетическими или пророческими, применяя этот термин полностью в материалистическом духе, в отличие от телеологического толкования его впоследствии учеными идеалистических направлений. Дальнейшие наблюдения отечественных и зарубежных ученых подтвердили наблюдения А. П. Павлова. В. И. Бодылевский(по Л. Ш. Давиташвили) высказал мнение, что появление новых признаков в раннем онтогенезе связано с большей чувствительностью молодых организмов к воздействиям внешней среды. Если этот признак оказывается в какой-то степени полезным организму, то он не исчезает с возрастом, а удерживается и приобретает постоянство. Нам кажется, что закон филогенетической акцелерации целесообразно использовать в сравнительных исследованиях раннего онтогенеза приматов и специально — человека с целью обнаружить в периоде раннего детства признаки, которые имеют тенденцию к закреплению, а может быть, и нуждаются в специальных методах их удерживания, что, вероятно, возможно в отношении не морфологических, а психических свойств.
Как хорошо известно, раннее детство характеризуется некоторыми свойствами, исчезающими у взрослых, например, способностью быстрого усвоения языка, исчезающей с возрастом человека. Является ли это свойство присущим определенной стадии развития, или можно надеяться, что оно будет сохраняться в дальнейшем у взрослых? И есть ли какие-нибудь способы так поставить воспитание ребенка, чтобы это свойство сохранялось у взрослых, т. е. ускорить процесс акцелерации? Этот и другие вопросы можно ставить, используя закон филогенетической акцелерации А. П. Павлова.
Законы филогенетической изменчивости органов и функций. Как указывается в истории палеонтологии (А. А. Борисяк, А. Д. Некрасов, особенно Л. Ш. Давиташвили), в трудах Ч. Дарвина содержится большой материал относительно изменчивости органов в филогенезе. В главе VI книги “Происхождение видов” Дарвин намечает “способы перехода” от одного органа к другому в процессе приспособления к изменившейся среде. Исходным положением для Дарвина является представление о ведущей роли функции в развитии и изменении органа в соответствии с требованиями среды. По Дарвину, эта перестройка возможна в связи с тем, что орган обладает не одной какой-нибудь функцией, а несколькими, из которых одна является основной, другие — второстепенными. Наибольшие возможности возникают у мультифункционального органа, развитие которого может идти либо в направлении расширения функций, либо сужения в результате усиления или ослабления основной или второстепенных функций. Если второстепенная функция в новых условиях приобретает главное значение и ее развитие ведет к ослаблению главной функции, то происходит смена функции, как это показал Дарвин на примере изменения функций органов перемещения в пространстве. В некоторых случаях какая-нибудь функция начинает выполняться другим органом и полностью утрачивается первоначальным органом. Это явление впоследствии было названо А. Н. Северцовым субституцией функции. Дарвин не присваивал открытым им законам специальных терминов, а лишь подробно описал их и иллюстрировал соответствующими примерами.
Вслед за Дарвином те же закономерности были обнаружены его горячим последователем В. О. Ковалевским при изучении палеонтологии копытных. Прослеживая шаг за шагом эволюцию некоторых видов копытных, В. О. Ковалевский обнаружил постепенное изменение строения конечностей под влиянием изменяющейся функции, согласно тем же законам, которые были установлены Дарвином. Однако и он не употреблял специальных терминов для классификации этих законов. Впоследствии эти и иные законы изменчивости органов и функций были вновь описаны другими авторами (А. Дорн, Л. Плате, Н. Клейненберг и т. д.), присвоившими им специальные наименования. Классификация этих законов сделана А. Н. Северцовым (1939 г.), но без упоминания имен Дарвина и Ковалевского (А. А. Борисяк, Л. Ш. Давиташвили и др.).
С тех пор в палеонтологии и сравнительной морфологии появилось огромное количество новых терминов, обозначающих различного рода общие и частные закономерности эволюции, многие из которых либо не отвечают объективной реальности, либо истолковываются в идеалистическом духе, противоречащем материалистическому направлению Дарвина и Ковалевского (например, закон ускорения, открытый Дарвином и получивший название акцелерации у Копа и Гайэта).
Разумеется, в нашу задачу не может входить рассмотрение всех этих законов, истинных или ложных, — этим занимаются палеонтология и сравнительная морфология. Нашей же целью является обратить внимание психологов на возможность применения основных законов эволюции к такой функции организма, как высшая нервная деятельность и психика и не только в плане филогенетического, но и онтогенетического развития. В этом отношении изучение раннего детства должно дать наиболее богатый материал.
Закон адаптивной радиации и развитие индивидуальных вариаций. Изучая изменчивость признаков и процесс видообразования, В. О. Ковалевский установил, что в их основе лежит радиальное расселение вида и приспособление отдельных его групп к различным условиям обитания. В результате адаптивной радиации возникают новые признаки, образуются новые виды. В конечном итоге возникло огромное богатство — около 5000 — видов. Но чем выше организация вида, тем больше изменчивость идет не за счет морфологических, а за счет функциональных изменений индивидов, все большую роль начинает играть психика (А. Н. Северцов). Вместе с тем количество видов в процессе эволюции от низших к высшим постепенно уменьшается; у обезьян насчитывается несколько сотен видов, а на стадии человека остался один единственный вид. Адаптивная радиация постепенно сменяется индивидуальной вариацией, индивидуальной изменчивостью. Уже у обезьян она чрезвычайно велика, а у человека практически безгранична. Если принять во внимание лишь биологические свойства человеческого индивида — пол, конституцию, тип нервной системы, врожденные задатки, то комбинация только этих свойств дает около 600 вариаций. К этому добавляются в дальнейшем характер, способности, склонности и интересы, трудоспособность и еще более сложные черты, относящиеся собственно к личности — убеждения, мировоззрение, отношение к окружающим и т. д. Очевидно, задача зоологов, занимающихся классификацией видов, неизмеримо проще, чем психологов, исследующих типизацию человеческих индивидов. К названным вариациям следует добавить возрастную изменчивость, которая нарастает в эволюции и у человека достигает больших величин в отношении морфологических, физиологических и особенно психических свойств и признаков. Применение общих законов развития, являющихся частным выражением общих диалектических закономерностей развития, даст возможность более глубоко проникнуть в сущность онтогенетической изменчивости психики и поведения и их индивидуальных вариаций.
1 Тих Н. А. Ранний онтогенез поведения приматов. ЛГУ, 1966. С. 24–33 (с сокр.).
|
|
